РЕПОРТАЖ С ЦАРСКОЙ ТЮРМЫ .стр 1-10

Репортаж с "царской тюрьмы"
/или хроника хождения по мукам татарской художественной самодеятельности
в Москве 1980-82гг./
(книга не для среднего ума).


Вводное слово.

Древние отношения татар с русскими, постепенно перешли вовзаимоотношений татар с русским государством. Если в древности эти отношения были очень простыми и понятными друг другу, в последствии они усложнились, усилиями поздних переписчиков появилась ложь и искажения истории двух народов. Наверное, они и
не были братскими, но были вполне нормальными и цивилизованными, раз женились на дочерях друг у друга. Да и термин, "братские народы, " придуман советскими идеологами для облегчения процесса ассимиляции, в действительности в истории народов не имело место, как дружба между народами. Во всяком случае, множества феодальных войн, среди абсолютно большинства народов может служить тому подтверждением. Но, когда сложилось централизованное русское государство и оно начала прибирать к рукам земли ослабевших в междоусобных войнах татарских царств, характер этих взаимоотношений начал меняться в худшую сторону. И русские княжества ранее тоже вели между собой войны, но татары же этим не воспользовались и не стали захватывать их земель?
Прежний мир менялся на глазах у татар и в не лучащую сторону для них. Консервативный татарский мир этого не понимал. Русские князья почувствовав, что сила окончательно переходит к ним, не стали церемониться вчерашними своими хозяевами и стали их основательно грабить и разорять. Даже после варварского уничтожения и грабежа в конце 14-го в начале 15-го веков Хромым Тимуром Татарского государства, было много чего еще грабить.
Колонизацию русскими татарских ханств ни в коем случае нельзя сравнивать с отношениями Золотой Орды с Русью, основанной на ясачном принципе раннего феодального общества. Если русские платили 10- процентной налог татарам и оставались в остальном, суверенными, то русские стали отбирать татарские земли
и селиться там. При этом обложили их непомерными налогами, порой достигающие 100 и более процентов.
И со временем эти отношения не перетерпели каких-либо изменений, положение татар из века в век только ухудшалась, но видимо, те уже привыкли к своему положению. Даже порой начали проявлять трогательную заботу к своему хозяину, выражая верноподданнические чувства, мол; " не трет ли вашу мясистую задницу
моя костлявая спина барин, может подложить подушечку"?
Конечно, это ненормальные отношения русского государства к нам не может оставаться вечно неизменными, спина самого древнего его раба устала и уже не сможет долго нести этот груз.
Видимо, образно говоря, сидящий на спине у татарина настолько привык к такому положению вещей, ему и в голову не приходит, что может спина у него устать и тот не сможет нести его дальше.
А бедный татарин думает, когда же русский догадается сам и добровольно слезать с его спины. Пока что, сдвигов невидно в этом плане, вот об этом и речь.
Татары уже неоднократно, в течение этих долгих 447 лет рабства, доказали свою верность и преданность русскому государству, не вступая на путь конфронтации. Но, не были надлежащим образом оценены этим государством наше усердие, а, наоборот, с каждым десятилетием, с переменой идеологии Правительства, наступление на национальные права татар, только усиливалось. Хорошо видна эта политика в истории самодеятельного коллектива в Москве, а 1980-82-ые годы.
Этот материал был написан по горячим следам хождения в советские учреждения по поводу выделения нашей самодеятельности штатной единицы, т.е. ставку для художественного руководителя и помещения для репетиций коллектива.
Мы, оказывается, были очень наивными людьми, верили всему тому, что было провозглашено коммунистами. Мы думали, что между советскими людьми и народами нет никакой разницы, все равны везде и всюду. Нет и не может, быть никакой национальной дискриминации ни на работе, ни в учебе, ни в быту. А если кто
и проходился по твоей национальности грубо, то это воспринималось просто как недостойное поведения того или иного человека, как индивидуальный выпад хулигана. И все. А то, что такие грубости у некоторых людей по отношению к твоей национальности сидят в крови у них, мы даже не думали, воспринимали как случайность. А на самом деле, это было следствием той антитатарской политики, проводимой Русским государством, основанное на противопоставлении русских к татарам и наоборот, искаженное толкование истории этих народов, и т.д. совершенно не случайное было явление.
Мы это сразу почувствовали, как только начали требовать для своей самодеятельности тех же условий, какими пользовались все русские коллективы.
По известным причинам этот "репортаж" готовился для зарубежного читателя, понятно что, этот труд в 1982 году пытаться издать здесь, было невозможно. За это бы просто упекли в тюрьму, или упрятали в психушку. Даже прилюдно обсуждать эту тему было опасно. По этой причине фамилии людей, ходивших со мной по инстанциям, не приводиться, чтобы не подвергать их опасности. А я уже решился на самое худшее и готов был к этому. Дело было только за тем, как переправить рукопись на Запад?
Вот тут возникли сложности, у нас не было связи с Западом, а кто из знакомых татар выезжал заграницу, не брался доставлять, был большой риск. У нас не была разработана, ее, кстати и по сей день нет, система защиты такого человека, в случае провала он целиком оказывался бы в руках КГБ. Естественно, то, что там с ним могли творить кегебешники, никто бы и ничего не узнал. Кто же мог тогда предположить, что советской системе осталось всего 9 лет? Перспектива пропасть в неизвестности в подвалах КГБ многих пугала. Конечно, по Амальрику Советский Союз должен был развалиться в 84 году, вроде бы уж немного осталось, а на дворе уже 82-ой год был, но нужно признаться, ему мало кто верил тогда. Даже в перестроечное время, газета МН, сплывшаяся самой демократичной, отказалась напечатать.
Вот как это было. Я, в один из сентябрьских дней, взял свой рукопись и отправился в редакцию МН. Из редакции вышел некто Романов Андрей Валерианович и забрал мою рукопись, записал все мои координаты, и сказал, что потом мне сообщать. Это было 29 сентября 1989г., а 9.10.89г. получил ответ из редакции МН.
Письмо датировано тем же числом 29.09.89г. отказ с убийственной вежливостью. Конечно, отказ МН напечатать мой труд здорово меня огорчил, но и помог избавиться от иллюзий, насчет демократизма советских журналистов, да российских тоже. Чего стоит эта свора борзописцев освещающих чеченские события? Где они откровенно ликуют вместе с генералами шамановым, трошиным иже с ними. Или многочасовые разглагольствования Романа Попковича по радио "Эхо Москвы", этого людоеда, непонятно где и кем воспитанного в таком махроровом шовинистическом духе. Те же доренко, любимывы, леонтьевы и т.д. откуда только берутся такие люди в наше время? Удивительное дело, татары всегда себя считали самым читающим, просвещенным народом, интересовались всем и вся, были в курсе многих мировых событий, знакомы культурой (по книгам)десятков народов мира, их истории и т.д., а вот историю своего народа не знали до середины 80-х годов нашего столетия. Вот по этой причине и удавалось, коммунистам водит нас за нос, постепенно упраздняя нашу культуру, наш язык, наши обычаи и традиции.
Я и сам до 1971г. искренне верил в то, что русские принесли нам культуру, технический прогресс, машины, трактора и комбайны, электричество и т.д. Хотя, где-то подспудно и понимал, что-то здесь не так, но объяснить себе не мог.
Родители мои были грамотными, но по старинному, т.е. читали и писали свободно по - арабски, знали несколько восточных языков, но официально считались неграмотными. В таком духе мы получили воспитание в советских школах. Я окончил семь классов в татарской школе, где все предметы без исключения, преподавались на родном языке, русский язык, как и немецкий, входил как предмет.
Потом, спустя годы мне удалось продолжать свое образование в школе рабочей молодежи и в Высших курсах журналистики в МГУ, учился хорошо, но не без издержек, виной тому было, я считаю длительный перерыв в моей учебе.
Впервые была поколеблена моя вера в печатное слово после знакомства с книгой В.В.Каргалова, "На степной окраине", где ученый историк, описывая историю становления русского государства, рисовал мрачный портрет татарина. По этой книге выходило, совершено алогичная картина: татары постоянно нападали на Русь, уводили в плен сотни тысяч русских людей, разоряли города и селения, сжигали их дотла. Но после этого, почему-то в результате русских становилось все больше и больше. Земли их расширялись, а татары, наоборот, их все становилось меньше и меньше, и земли их соответственно, переходила к русским. Этого было невозможно понять и согласиться с автором. Вот так я стал интересоваться историей своего народа. Начал изучать научные труды дореволюционных, отечественных и зарубежных
историков, лингвистов, рассматривал археологические отчеты советских археологов, прочитал кучу книг по топонимики, изучил арабские и греческие графики, после этого начал понимать истинное лицо русско-татарских взаимоотношений. С глаз моих слетела пелена восторга русской культурой, привитой советской школой и
открылась пред взором голая правда.
Для чего я решился печатать, сей свой труд, когда уже советская система сама, как говориться, приказала долго жить и ее репрессивные органы тоже? В начале и сам придерживался такого же мнения и не трогал свою рукопись, пылишаюся в столе долгих 18 лет. Но, поразмыслив, пришел к выводу о том, что печатать необходимо по нескольким причинам: Первая (1), нужно помнить о том, что было с нами, с нашими близкими вчера, чтобы избежать ошибок завтра, т.е. для передачи опыта новому нашему колену; 2-ая, показать политику русского государства в отношении нас в последний период советской системы, через нашу самодеятельность;
3-яя, показать, что нашлись обыкновенные люди среди нас, которые не побоялись бросить вызов этой страшной тоталитарной системе. Вот основные причины, побудившие меня предать гласности те события 20-летней давности. Сейчас, участников того коллектива, некоторых уже нет в живых, пусть их места будут в раю, остальные живут полнокровной жизнью и работают на благо родной культуры, а одна стала профессиональной певицей. Конечно, я в старую рукопись внес некоторые детали, которых не было в первоначальном варианте, думаю от этого, мой труд не пострадал.
март 2000г.

Некоторые термины понятные нам и может быть непонятные на Западе. Прежде чем начать изложение сути предлагаемой хроники необходимо с нашей точки зрения разъяснить некоторые понятия, вполне сложившееся в Советском Союзе, но мало знакомых читателям других стран. Здесь речь идет по сугубо специфическому
и узкому вопросу - о попытке создания художественной самодеятельности татар-москвичей в Москве (т.к. материал готовился для западного читателя эти разъяснения были мною сделаны для них). Художественная - это понятно, имеется ввиду студия или кружок: драматический, фольклорный, музыкальный и т.п. А, самодеятельный обозначает, т.е. непрофессиональной, не государственной, а кружок любителей искусства, занимающимися в свободное от основного занятия времени без оплаты. По советской традиции самодеятельные коллективы выступают с концертами всегда бесплатно, участники неполучают никакого вознаграждения, кроме аплодисментов. Они в своем большинстве не имеют специального музыкального образования и степень мастерства у них различна.
Более даровитые, поступают в различные специализированные музыкальные училища и переходят, в профессионалы. Таких немного, в большинстве своем, это скромные люди, любящие искусство. Занимаясь в самодеятельных коллективах, они, выступая с концертами, получают от этого духовное удовлетворение.
Татар всегда много проживало в Москве, несмотря на то, что в нашей среде процесс русификации идет довольно интенсивно, число это все ещё внушительно. Наша статистика такие сведения не публикует, держит в секрете. Раз секрет, даже напечатанная информация (напр.переодическая перепись населения) не вызывает доверия, но и таковых цифр нет, во всяком случае вы не найдете в доступных справочниках. Поэтому слухи ходят совершенно различные, начиная от 300 тысяч до полутора миллиона. Первая цифра, наверное очень занижена, тогда как, вторая возможно несколько преувеличена. Т.е. разговор идет о сотни тысяч татар в столице, тем не менее, в Москве вы не найдете татарского культурного центра. Нет у них ни клуба, ни театра, ни ресторана как у некоторых национальных меньшинств Союза. Да и последние, по-разному представлены этими объектами.

Власти и мы.

Татары, официально занимая шестое место по численности по Союзу и второе место в РСФСР после русских, по числу национально-культурных очагов на душу населения занимают одно из последних мест, наравне, или даже несколько меньше, автономных округов. Такую картину мы наблюдаем сейчас, тогда как после февральской революции и в начальный период советской власти был бурный рост культуры татарского народа. Даже в царские времена были открыты культурные центры татар в различных районах России. Становиться ясно, что сравнение не в пользу настоявшего времени.
В Москве до войны татары имели свой клуб, театр, около двадцати школ и детских садов, выходили газеты и журналы на татарском языке. А множество самодеятельные коллективы действовали даже в Подмосковье. Теперь этого ничего и в помине нет. Есть единственная мечеть мусульманская, построенная татарами,
дореволюции, но она держится благодаря миссиям мусульманских стран, а не из-за потребности татар-москвичей.
Мечеть в Советском Союзе не является самостоятельным духовным учреждением мусульман, т.к. деятельность мулл и вся Мечеть находятся под неусыпным контролем государственных органов. Муллы свои ваазы (проповеди) должны согласовывать: в городах, в горкоме партии в отделе по делам религии, а в сельских местностях, в райкомах партии в аналогичных отделах. Татарская Мечеть всегда контролировалась со стороны русского Правительства, в Царское время Третий департамент полиции, а в советское, партийные органы осуществляли такой контроль.
Вот такую картину, при социализме представляла жизнь татар в Москве. Потребности москвичей татар в национальном искусстве не получает своего удовлетворения из-за отсутствия у них культурного центра. Редкие концерты Казанских коллективов не могут компенсировать отсутствия этого центра. Ведь москвичам-татарам необходимо поле самовыражения, они не могут быть только пассивными зрителями. Вот этот культурный голод и стал предпосылкой попытки создания татарской художественной самодеятельности.

Самодеятельный коллектив.

Для создания маленького коллектива не потребовалось особых усилий, чего нельзя сказать о праве на существование коллектива со стороны властей.
Небольшая группа любителей национального искусства нашли в одном из домов культуры Москвы специалиста по вокалу земляка (И.Шигапов) и обратились к нему с просьбой помочь им. Он согласился в свое свободное время с ними заниматься. Это было весной 1979г.

А, спустя чуть более года, он уволился из д/к и мы остались без руководителя. К этому времени коллектив насчитывал уже тридцать человек и прибавил в мастерстве, стал членом "Всероссийского хорового общества". Вот они, тогдашние члены татарской художественной самодеятельности:
Ильдар Динмохамметов,
Гульшат Баширова,
Рафаэль Ипкаев,
Зиннур Мардеев,
Наиль Набиев,
Хания Халидуллина,
Хамися Хусаинова,
Шамиль Хусаинов,
Зульфия Яхина,
Альберт Фаттахов,
Марат Ибрагимов,
Айсылу Шайнурова,
Абдул-Вядут Зарипов,
Вялит Яруллин,
Камиля Зиатдинова,
Танзиля Кашапова,
Хамдия Габдрахманова,
Альфия Юламанова,
Абу-Наим Азымов,
Диляра Габитова,
Марьям Хусаинова,
Клара Янбаева,
Рамзия Мостакимова,
Галинур Мардеев,
Фирдявес Гараев,
Назиф Хайдаршин,
Альфия Ахметзянова,
Рима Гизитдинова,
Диля Муслимова,
Рудел Садыков,
Халит Ильясов,
Рашит Исмаилов,
Зульфира Трепалина,
Нур-Мохаммэт Садыков,
Зульфия Яхина,
Мубиня ханым Тагирова,
Рифат Абдуллин,
Венера Абулова,
Найля Акмаева,
Фирузя Каримуллина,
Александр Герасименко,
Назира Медведева,
Монир Бакиров,
Шамиль Бахтияров,
Надиря Губайдуллина,
Рафаэль Курамшин,
Найля Кадырова,
Шамиля Шарафутдинова,
Абдулахат Шарафутдинов,
Фирдявус Вафин,
Гульуся Гафиятуллина,
Каняфи Сафаров,
Флера Галиакбарова,
Нуриман Халиуллин,
Рузалия Валеева,
Резеда Надрюкова,
Лиля Лукманова,
Дамира Мухаметьярова,
Фирая Садыкова,
Зиля Юсупова,
Омар Юсупов.
Список участников самодеятельности не был неизменным, одни уходили, другие приходили. Дело то было добровольное и люди ходили в самодеятельность, когда могли. По этому в дальнейшем могут быть приведены и другие фамилии, которые не попали в этот список. Невзирая на трудности, вызванные отсутствием необходимой поддержки со стороны властей, которыми пользуются другие аналогичные коллективы, наш коллектив за короткое время подготовил программу и дал четыре концерта, был очень тепло встречен зрителями. После ухода руководителя, некому стало, проводит
репетиции, естественно встал вопрос, как быть? Правда, некоторое время занимался с нашим коллективом музыкант, специалист по хоровому пению, Рашит Маликов. Потом, уже до самого конца нашей деятельности с нами занималась, специалист хорового пения, преподавательница музыкальной школы, а в последствии, преподавательница музыкального училища, окончившая Казанскую консерваторию, Асия Абдрахмановна Акалаева. Концертмейстером были у нас и Хадис Шиапов, и Найля ханым Кадырова, а основным концертмейстером были двое, Вялит Яруллин и баянист от Аллаха, Рафаэль Курамшин.

Наш первый шаг.
Решили обратиться в соответствующие учреждения культуры за помощью. Написали большое обстоятельное письмо во второй половине ноября 1980 года в Министерство культуры РСФСР на имя заместителя министра Стриганова Василия Матвеевича. В декабре месяце того же года, начали пожинать плоды своих хлопот.
В этой работе, насколько было возможно полно, воспроизводятся речи и высказывания, ряда ответственных руководящих работников советских учреждений. Все ниже приведенные разговоры происходили при очных встречах и по телефону. Получилась неожиданная картина, начали просить " родную партию и Правительство", штаты для репетиторов самодеятельности, и, лишились репетиционной базы?! Да-да, нас просто выставили за дверь д/к. А мы то думали, дело в шляпе, есть несознательный самодур директор, но ему покажут товарищи из вышестоящей организации, за нарушение наших прав, гарантированных Советской Конституцией. Ах, как мы ошибались...

И первые ласточки.
16.12.1980г. получаем первый ответ из Министерства культуры РСФСР, от товарища Дейнеко В.И.








А 29.12.80г. состоялся первый разговор по поводу нашего письма в Московском Профессиональном Союзе (МГСПС). Приняла нас инструктор МГСПС тов. Бакулина Владлена Семеновна, женщина представительная, там еще присутствовали; инструктор по хорам Дома художественной самодеятельности Михай Михаил Томич, маленький плюгавенький мужичок и директор д/к "Маяк" тов. Аллямов А. А, лет пятидесяти среднего роста.
Разговор был долгий и упорный (длился один час сорок минут). Двое из них все пытались мне доказать, что татарам незачем иметь свой национальный коллектив х/самодеятельности. Бакулина В.С, при этом заявила следующее: «что самодеятельность на национальной основе, кроме русской, не разрешается создавать». Я был крайне удивлен и спросил; "Почему и кем запрещается"?
Вразумительного ответа не получил. Она сказала, "нельзя", и все тут.
На повторный вопрос, можно ли татарам вообще петь на своем языке? Отвечает, "можно", а где можно неизвестно.
Директор д/к "Маяк" тов. Аллямов А.А, хотя и присутствовал при разговоре, но больше молчал. Но, как только тов. Бакулина обращала взор в его сторону, он тут же включался в разговор и начинал выступать против нас. Видимо боится потерять свое рабочее место. Для него рабочее место важнее, чем национальная культура его родного народа, в этом деле он не одинок.
-"Вообще-то", заявляет далее Бакулина, - "татары могут спеть одну или две песни в составе русской программы концерта. А иметь свой, национальной коллектив, со своим руководителем нельзя”? Это, по их мнении является обособлением. Я ничего не понимаю, почему нельзя, в законе не сказано, что татарам запрещается петь на своем языке? А, она говорит нельзя?
-Пусть ваши люди занимаются в действующих коллективах, поют и пляшут на здоровье, там есть руководители.
-Но там ведь руководители русские и не знают татарского языка.
В ответ Бакулина роняет, -" язык не обязательно знать, они знают ноты".
- "Ну, одними нотами не зная языка невозможно научить их правильно петь".
В разговор подключается тов. Михай М.М.
-"мы дадим консультанта татарку, будет приходить раз в месяц и подготовит вам программу".
-" Как это возможно, придя один раз в месяц подготовить концертную программу? Это же абсурд".
Бакулина, -"раз мы говорим, что сможет, значит сможет"! Какая идейная убежденность. Это конечно железный аргумент, чтобы выставить за дверь неудобного просителя. Во время этого разговора имело место и другие интересные пассажи представителей "слуг народа", например: "езжайте в Казань и там создавайте свою самодеятельность", "здесь вам Москва", " что вы не знаете русского языка, дай вам самодеятельность, вы потребуете ещё чего доброго, государство"? и т.д. и т.п.

"Ласковый прием" в Минкультуры.

После этой встречи в МГСПС нас больше не пустили в д/к "Маяк". Тогда мы написали второе письмо, теперь уже на имя министра культуры РСФСР, тов. Мелентьева Ю.С. Когда наше письмо было у министра Мелентьева Ю.С, нам предложили встретиться с начальником Управления клубных учреждений тов. Дейнеко В.И.
Хотя инициатива исходила от самого Дейнеко, тем не менее, мы к нему долго не могли попасть (ходили на прием к нему втроем, я, Мобинэ ханым Тагирова и Фирдявес Вафин). После, когда все же состоялась наша встреча, он нас препроводил к сотруднице своего управления тов. Масловой Т.В. Тов. Маслова занималась дней десять нашим вопросом. В течение этого времени связь поддерживали по телефону. Тон тов. Масловой с каждым днем принимала недоброжелательный характер, а подконец стала просто грубой. Она сначала заявляла, что ищет место, куда бы нас пристроить. Потом сообщила, что наше письмо переправила в ВЦСПС, об этом известит нас письменно.
Через некоторое время получили извещение от нее, пожалуй, стоит целиком привести и это письмо, т.к. крайне мало письменных ответов получили мы на свои обращения от властей.



Во время контакта с тов. Дейнеко В.И. и Масловой Т.В.у нас создалось впечатление, что наша проблема их совершенно не трогает. Пожалуй, они скорее отрицательно отнеслись к нам, чем положительно. Явно было видно, что они не поддерживают нас в этом вопросе. Между тем, перерыв занятий в коллективе затягивался, и мы все с нетерпением ждали ответа на наши письма. Только положительное решение нашего вопроса нас удовлетворяло. А ВЦСПС с ответом не спешил. Наконец, в середине февраля мы получили ответ. Послание ВЦСПС собой являл очередную отписку, вот и это письмо.

Начало круга.

Наше первое письмо уже с декабря 1980 года лежало без движения в МГСПС, и ждать от них, чего-либо хорошего была бессмыслицей. Тогда решили обратиться письменно на имя ХХУ1-съезда КПСС который, открывался, как известно, 23-февраля 1981 года. Письмо в Высокие партийные инстанции и ее результаты: Написали обстоятельное письмо с предысторией самодеятельности, стали ждать. Под этим коллективным письмом поставили свои подписи около семидесяти человек. Прошел февраль, съезд закончился, а нам никаких вестей. И март прошел в томительном ожидании. Наконец 1-го апреля 81г. на работе ко мне подходит парторг нашего управления механизации и передает устно просьбу партийных органов: Позвонить по такому-то номеру телефона инструктору Тимирязевского РК КПСС тов. Худяковой Людмиле Александровне. Я очень удивился такому обороту дела, в письме был
указан мой домащний адрес, телефон. Но партийные органы не воспользовались этим и отыскали меня через мою работу. Как?
Потом догадался, место моей работы нашли через военкомат, я как военнообязанный гражданин СССР должен был сообщить в военкомат место работы и специальность. А военкомат передавал эти сведения в КГБ.
Первые контакты с номенклатурой