РЕПОРТАЖ С ЦАРСКОЙ ТЮРМЫ стр 21-30

занимались, им более привычно паять сроки на всю катушку. Нет демократических традиций в нашей стране, да и откуда ей взяться?
История русского государства не знает ничего такого, чтобы ассоциировалась с
понятием демократия, свобода. В представлении у русских свобода и демократия всегда были идентичны понятию анархия. И мыслить иначе, чем власти могут воспринимать, всегда запрещалась, по этому их называли вольнодумцами и преследовали. Теперь называют инакомыслящими, и тоже преследуют. Да такого субъекта, который решился бы искать защиту в суде, подняли бы на смех и показывали на него пальцем как на дурачка. Асами суды, со своей стороны запугали бы этого смельчака, чтобы не было повадно другим. Между тем, в печати расписывать преимущества советского право и всячески возносить ее, большие мастера. А попробуй воспользоваться этим правом, "узнаешь, где раки зимуют".

Жесткие рамки для татар.

Между тем, основное требование, конечно не афишируемое, 40 процентов программы должно быть подготовлена, на русском языке, мы согласны выполнить. Но и это не устраивает партийно-профсоюзные органы, они вообще не хотят, чтобы была татарская программа.
Все одно, нужно что-то делать, с их требованием согласиться невозможно. Они же хотят, упразднить нас, вычеркнуть из списка здравствующих народов? Убить нас морально?

Препирательства по телефону.

Принимаюсь уже который раз звонить в ВЦСПС. До тов. Землянниковой дозвониться не удалось, дозвонился до тов. Синицына В.Г, заведующего культмассовым отделом ВЦСПС. Синицын сказал, "что он не в курсе и этим вопросом не занимается, не его епархия. Постарался при коротком телефонном разговоре объяснить суть вопроса. Время было позднее, он торопился, "я считаю, созданный коллектив должен жить, зачем его расформировать"? На этом телефонный разговор закончился. К Землянниковой не удалось дозвониться и в последующие дни. 10-го августа 1981г. позвонил в МГК КПСС, сказали тов. Лазарев в отпуске, говорил с тов. Беловой. Любовь Ивановна сказала, "вам же
Калашников предложил где и как заниматься, все, другого, сказал не будет."
-Это же значить, не будет татарского коллектива.
Она отвечает; - в Москве незачем создавать татарский коллектив, если бы были в Казани, там бы создали.
-Но в Казани русские коллективы есть, а почему нельзя в Москве иметь татарам свой коллектив?- спрашиваю я
- Русские коллективы положены в каждой республике, а Москва столица Российской Федерации.
-Мы же граждане Российской Федерации, живем и работаем здесь, следовательно, нам тут и положено иметь свой коллектив, настаиваю на своем.
- В Москве живут более ста национальностей, если всем разрешать, то, что получиться?
- Ну, пока просят татары, зачем ссылаться на тех, кто не вышел к вам с этим вопросом, да и в Москве их около одного миллиона живет, говорю. Как же нужно понимать тогда слова Л.И.Брежнева сказанное на 26-съезде КПСС, цитирую: "За последние годы в ряде республик значительно увеличилось численность граждан некоренных национальностей. У них есть свои специфические запросы в области языка, культуры и быта. ЦК компартий Союзных Республик, крайкомы и обкомы должны глубже вникать в такие вопросы, своевременно предлагать пути их решения".

Лицемерия КПСС, вот кто разделяет народы!

Любовь Ивановна говорит, "Что не правильно мы это понимаем". А как правильно понять тов. Брежнева, не объясняет. Мы понимаем, конечно, тут речь идет о русских переселенцах в национальные окраины Союза, забота о них, а не о нас. Но мы пытаемся использовать слова Брежнева в свою пользу, не удается. Заявляет далее, "если вы не согласны с Калашниковым, то горком партии помочь вам не собирается, это ваши трудности".
Вот так, нас татар отделяет от основной массы народов РСФСР, как-будто мы и не граждане социалистического государства и у нас не одинаковые права. Дальше было бесполезно уже говорить, каждый из нас остался при своем мнении. Я глубоко убежден, что татары имеют такие же права, как и русские в этом государстве. Необходимо добиться признания наших прав, не взирая на сопротивления партийно-профсоюзных органов. Не спроста Белова говорит, что неправильно понимаем слова Брежнева. Конечно, когда Брежнев говорил с трибуны съезда КПСС, он вовсе не имел ввиду татар-москвичей и их «специфические запросы в области языка и культуры", а имел ввиду русское население проживающих в первую очередь в республиках Средней Азии и Северного Кавказа, и на территориях других национальных республик. Центральные власти были встревожены быстрым ростом населения этих республик, разработали план растаскивания коренного населения Средней Азии и Северного Кавказа путем перевода рабочих рук с этих мест в центральные области России и Сибири. А так же создания условий для более широкого проникновения русского населения в эти республики. По этому Белова и говорит, что к Москве это не имеет отношения, тем самым она подтверждает наличие двойного подхода в политике Партии и Правительства СССР по национальному вопросу. Власти имеют широкие, практически неограниченные возможности в деле претворения в жизнь свою политику в этом направлении. Суть этой политики состоит в том, чтобы всячески поощрять развитие русской культуры и языка при одновременном торможении развития национальных культур больших и малых народов СССР. В это же время СМИ внутри страны распространяет беспардонную ложь, проводя подмену национального искусства народов, русским и такой шаг объявляется расцветом национальных культур в Союзе. Тщетны наши усилия, круг порочный не размыкается.
Чем дольше хлопочем, тем больше убеждаемся в наличии русского
национализма и великодержавного шовинизма в рядах партийно-профсоюзных органов. Понимаем, что и третье наше письмо на имя 26-го съезда КПСС не принесет положительного результата. Между тем время бежит, уже середина августа, а в сентябре самодеятельные коллективы возвращаются из каникула, и начинаются занятия. Только нашему коллективу негде опять заниматься. Нет ни одного клуба или д/к в огромной Москве, где нам предоставили бы возможность заниматься. По данным, полученным в МГСПС, в Москве имеется 8000 самодеятельных коллективов, все русские.
Мы предложили, пусть будет 8000 и + 1 один татарский коллектив. Какое ведь соотношение, 8000 и всего один. Нет, не хотят. В конце сентября получаем ответ на наше письмо на 26- съезд, из МГСПС за подписью тов. Калашникова:

Хождение по кругу.

Пойдем дальше по кругу, будем хлопотать, писать письма в различные
государственные органы. Хотя надежды и мало, но совесть-то у них должна же быть? Написали очередное письмо в ВС СССР в Палату Национальностей на имя председателя Палаты тов. Рубена Виталия Петровича, 23.09.1981г. В конверт вложили копии ответов на все наши предыдущие письма. В письме как дополнительный аргумент привели известные слова тов.Л.И.Брежнева, сказанное им на 26-съезде КПСС, сослались на Конституцию СССР, где говориться о равенстве прав всех народов, следовательно, и мы татары имеем право на самодеятельный коллектив.
6.11.81г. получили ответ из Приемной Президиума Верховного Совета СССР, такого содержания: "Ваше заявление 23. 09.1981г. направлено на рассмотрение председателю городского совета профсоюзов к т. Папилову Л.В г. Москва, «с просьбой уведомить вас о принятом решении".
Приемная и не разборчивая подпись, 5.11.1981г.


В ожидание.

Ждем ответа... По положению ответы на жалобы граждан должны даваться в течение месяца, видно из этого ответа, не всегда придерживаются этого срока. Сколько заставит ждать нас, тов. Папилов, неизвестно. Но он уложился в срок и прислал ответ 30.11.81г. вернее будет сказать очередную отписку. То, что нам прислал тов. Папилов трудно назвать ответом. Такого рода ответ в нашей коллекции уже имелся за подписью тов. Калашникова. Вроде бы не запрещает, но и не разрешает, нет бы честно написать - НЕТ и все тут. Свой отказ облек в такую обтекаемую форму, чтобы удобно было при необходимости занять любую позицию. Вот предлагаю на суд читателя этот перл профсоюзного чиновника - интернационалиста, борца за права угнетенных и обиженных народов во всем мире и в необитаемых островах Мирового Океана со стороны империалистов,
капиталистов, гегемонистов, и прочих несогласных нашей марксистко-ленинской идеологией.

Как дальше поступить?

Ну что же делать, куда пойти и кого просить? Решили написать еще одну письмо в Палату Национальностей, вложить туда ответ от тов. Папилова. Нужно снять ксерокопию ответа тов. Папилова, а где? В нотариальной конторе отказались отксерить, т.к. письмо тов. Папилова напечатана не на бланке, а на простой конторской бумаге и без печати. Сняли фотокопию, не удобно ее пихать в конверт ломается. Другие ответы приходили на Бланках с них нотариусы копию снимают, а в других местах такой аппаратуры нет, нам
недоступно. Товарищ с профсоюза и здесь нашел способ создания для нас помех. Это мелочь, конечно, но характеризует работников этих органов в создании неудобств для нас в большом и малом. А может просто сэкономили на бланке? Для разъяснения сути вопроса вложили сопроводительную записку такого содержания: В Совет Национальностей ВС СССР, Председателю.

Уважаемый Виталий Петрович!
Коллектив татарской художественной самодеятельности повторно обращается к Вам с просьбой: о выделение трех штатных единиц для (хормейстера, концертмейстера и хореографа) и базу для занятий. Так как МГСПС не дал положительного ответа на наше первое письмо адресованное Вам.
Приложение: копия первого письма на Ваше имя от 23.09.81г., копия ответа из МГСПС за подписью тов. Папилова от 30.11.81г.
Просим Вас решить наш вопрос положительно, Миначев Е.М 27.12.1981г.

Новые ожидания.

Опять ждем, какое решение примут власти в ответ на это письмо. Или снова отмахнуться как от назойливой мухи, или примут меры против автора письма. Всего можно ожидать от властей. Когда-то к нашим предкам с Сарай приходили русские князья просить фирман на княжении и получали его. А теперь мы просим разрешения петь на родном языке, и получаем отказ. Хотя отказ в этом и не предусмотрен в советских законах и тем не менее – нет
и все тут. Татарам нет. Этот многострадальный народ привык работать как вол, ничего не требуя взамен кроме мизерной оплаты, всегда шел на встречу предложениям властей.
Искренне веря в то, что власти заботятся о его благополучии, о его будущем, в развитии татарской нации, ее культурных запросов и т, вот и зря. Как гласит татарская пословица, "неплачущему ребенку соску не дают", так и тут.
До войны в Москве был у нас культурный центр, которого закрыли во время ВОВ в злополучном 41-м. Надо бы вернуть, исправить перегибы Сталина, но где тут. На это они отвечают нам устами калашниковых, беляевых,-"до войны и Крым был ваш, что и Крым возвращать?" Что тут дальше спрашивать искать справедливости и объективности, непредвзятости? Где уж тут?! Но, относительно Крыма, в Крым обязательно вернутся его коренные жители и будут там истинными хозяевами, как бы нынешние власти не сопротивлялись к их возвращению.
Реакция властей на наши письма.

Через три месяца, 2-го марта 1982г., наконец получили весточку на свое повторное письмо от Палаты Совета Национальностей СССР. Вечером в 19-32 минуты позвонил мне домой сам тов. Лазарев А.И зав. отделом агитации и пропаганды МГК КПСС. Предложил встретиться, голос вежливый, без начальственных интонаций. Сказал, что уезжает 4-го марта на пару недель, просил на завтра. Раньше Александр Иванович отказывался от наших проблем, заявляя, что не будет заниматься этим вопросом, теперь сам позвонил. Что это, хорошее предзнаменование о возможном положительном решении предмета наших хлопот, или..? Не будем гадать, время покажет. Возможно, это очередная попытка утопить живое дело в пустой болтовне, где заранее все решено, остается только подать в хорошей упаковке. Так оно и случилось, даже для этого не пришлось и ездить. Это даже хорошо, чем впустую ездить время тратить. 3.03.81г. созвонились с тов. Лазаревым А.И., он предложил встретиться в 18-00 в МГСПС у Калашникова, это было около 11-30; 11-40 на этом и решили. В 14-10 или около того тов. Лазрев позвонил и мы, с перерывом, к нему кто-то зашел и отвлек, говорили примерно с полчаса.
Лазарев начал так, «Знаете Евгений Миначевич, мы тут поговорили с товарищами из МГСПС, с Папиловым Р.А. и с Калашниковым Б.И и пришли такому заключению: Эти товарищи сказали, что они неоднократно беседовали с вами и разъясняли вам позицию профсоюзных органов, ваш коллектив должен влиться в действующий коллектив и с ними вместе заниматься. И тоже самое, будет предложено и сейчас. Раз так, то имеет ли смысл, встречаться и услышать эти же слова из моих уст», говорит тов. Лазарев.
Действительно, ездить и встречаться только для того, чтобы услышать то, что уже я слышал многократно из уст этих товарищей, не имела смысла. Но и уступать было обидно, это почему же нам татарам нельзя, а другим можно?
-Александр Иванович, где же равноправие наций в таком случае?
-Вы идите в коллектив при "Красном богатыре" и пляшите себе на здоровье, и если будет какая дискриминация, то мы их накажем.
-Вливаться в русский коллектив, это значить потерять себя.
Лазарев, «Но, возможно, что-то и потеряете, не надо так болезненно воспринимать», говорит партийная чинуша. Ничего себе, потерять язык, свою культуру и это у них называется "что-то".
-Значить нам татарам не доверяют власти и поэтому не позволяют петь на родном языке? - пролдажаю я. Лазарев А.И, "нет, не думайте так, что вам или вашим товарищам не доверяют, просто это принципиальный вопрос, в Москве не создавать национальные коллективы и в ближайшее время такая возможность не предвидится. Вот обращайтесь в клуб з-да "Красный богатырь" или в "Компрессор" и занимайтесь там".
- Александр Иванович, нам дают там базу штатную единицу для коллектива?- интересуюсь.
Лазарев, "вам нет, там руководитель имеется, база, пожалуйста, приходите, там есть коллектив, вот вместе и будете готовить свою программу.
-Какой коллектив Александр Иванович?
-Коллектив в "Красном богатыре, отвечает он.
-Руководитель в "Красном богатыре" владеет татарским языком? – спрашиваю я.
-Нет, не думаю, но вас будут консультировать, вольетесь в коллектив, зачем вам замыкаться в своем кругу, в Москве более 10-тысяч коллективов, парирует он.
- И ни одного татарского? – удивляюсь я.
-Не было прецедента в Москве, по этому специально создавать нецелесообразно, говорит он.
-Как же нет, мы в письме писали до войны.. тут перебил Лазарев,"да вы тут ссылаетесь даже на царское время, ваше письмо передомной, говорит он.
-Александр Иванович, все же непонятно, почему татарам нельзя создавать свой коллектив? – настаиваю я.
- Это не мое решение, а ЦК, я исполнитель. В Москве не будет создаваться национальные коллективы, тут много разного некоренного народа проживает???

Двойной подход.

В быстротечном телефонном разговоре, да еще находясь в постоянном напряжение, чтобы не сказать чего лишнего и не поплатиться за нее, забыл напомнить ему цитату Брежнева, сказанную на 26-съезде КПСС о некоренных народах и их культурных потребностях. Ему, конечно, известна эта цитата, а может, помогал ее составить. Тем не менее, пусть признают и наше право на такую же заботу государства.
-Александр Иванович, как вы считаете, татары являются коренным населением в Москве? Лазарев ушел от ответа на этот вопрос.
- Вам придется удовлетвориться таким ответом, сколько бы не писали в ВС СССР, в ЦК КПСС вопрос ваш вернется в МГК КПСС. Эта прерогатива горкома партии и ни кто за горком не решить. Я вам советую подумать с товарищами посоветоваться и обратиться в "Красный богатырь", продолжает настаивать он.
-Александр Иванович, значить вы против того, чтобы наш коллектив функционировал?
- Так как вы хотите нет, на такое, горком партии никогда не пойдет.
- Нет, мы с таким ответом не согласны и согласиться, не можем. Будем дальше писать, будем жаловаться, с несправедливостью мириться нельзя.
- Этим вопросом уже занимались на самых высоких инстанциях и в ЦК, и в Политбюро, решение принято отказать!
Согласиться с ним невозможно. Мне хочется, чтобы он полнее раскрыл смысл отказа существованию нашему коллективу самодеятельности, я начинаю задавать повторно те же вопросы.
- Александр Иванович, в "Красном богатыре" нам базу дадут?
- Не говорите ерунду, идите и вливайтесь в действующий там коллектив.
- Мы можем с таким же успехом войти в любую самодеятельность и поближе к дому, что из-за этого ездить в такую даль?
- Но вы же хотите вместе, говорит он.
- В таком случае, какая разница, вместе или врозь, если нашего коллектива не станет, возражаю.
- Будете петь свои песни в составе того коллектива, вас же я не заставляю петь на бурятском языке. Заставляете петь по-русски, подумалось автоматически, но в слух не сказал, иначе бы он обвинил меня в национализме.
Малейшей намек, на засилье русского языка, в среде татар, в приватном разговоре, могло послужить основанием для выдвижения серьезного обвинения против любого татарина. Мы этого очень опасались.
- Александр Иванович, мы не можем принять ваше предложение. Вопрос остается открытым.
- Ну, как знаете, я вам советую подумать, не спешите отказываться.

Как быть дальше?

Так как эта беседа являлась ответом на наши письма в Высокие государственные инстанции, действительно нужно было подумать о том, как же нам добиться право на существование наше го коллектива. Писать новые письма в эти же инстанции было делом бесполезным. Решили прояснить, что же будет, если мы все же пойдем в этот "Красный богатырь"? С целью уточнения я вновь связался с тов. Лазаревым А.И 16.03.1982г. в 11-20.
Спросил, как можно воспользоваться с предложением относительно "Красного богатыря", а то придешь туда и объясняй, кто и откуда, и зачем? Тов. Лазарев пообещал это дело уладить, просил связаться с тов. Бакулиной, сказав при этом. - "Правда вы выбрали не очень удобное время, идет профсоюзный съезд". Договорились, в следующий понедельник я ему позвоню.
Наконец партийно-профсоюзные органы назначают встречу на 30.03.1982., во вторник у тов. Бакулиной в МГСПС.

Наши проблемы решает КГБ.

Пока я вел переговоры по телефону с партийно-профсоюзными товарищами, эти органы подключили КГБ. Нас по одному начали вызывать в приемной КГБ на ул. Дзержинского, в опорные пункты общественного порядка, запугивали, предлагали строчить доносы друг на друга, допытывались кто организатор этих обращений, кто и что стоит за самодеятельности и.т. д.и.т.п. Жуткое чувство страха вызывает этот, таинственный и всесильный орган. Мы помним сталинские времена, когда людей брали по ночам и те бесследно исчезали. Да и в наше
время, кто же их знает. Вот в Москве убили молодого муллу Абдул-Кадера
6-сентября 81г. и спустя полгода все еще ничего не известно. Ходят разные слухи, а в мечети посеяно подозрение и страх среди верующих, нервозная обстановка сложилась там с тех пор. Такая атмосфера поселилась в мечети с тех пор, одному Аллаху известно кто убийца муллы, да и тем, чьи руки в его крови.
Да ну ладно, какое отношение мы имеем к мечети и убитому мулле? Мы строители коммунизма, желающие петь похвальные гимны советскому строю на татарском языке? Пришли в очередной раз в родной советский профсоюз излагать свою просьбу, чтобы нам позволили прославлять самый гуманный в мире социалистической строй, на нашем родном татарском языке. Но меня пока почему-то не трогали, видимо выжидали и прощупывали моих товарищей. О
подробностях, этих вызовов в КГБ я узнал уже позже, когда меня туда пригласили. Но, об этом подробно я расскажу ниже, а пока вернемся к переговорам в МГСПС.

Балом правит Бакулина.

"Высокодоговаривающие стороны" наконец собрались в назначенное время у тов. Бакулиной В.С, на третьем этаже в ее просторном кабинете. С одной стороны члены татарской художественной самодеятельности, два представителя, а с другой представитель советских профсоюзов тов. Бакулина и двое членов "делегации", художественный руководитель д/к "Красный богатырь" т. Антонова Маргарита Павловна.
Тов. Бакулина начинает "переговоры" жестко, с диктата условий наших соглашений.
- Участники татарской художественности желающие танцевать могут посещать занятия у Маргариты Павловны в д/к. "Красный богатырь", вокальная группа в клуб " Искра". Мы пытаемся внести ясность, говорим:
- Простите, они у нас не только танцуют, но еще и поют в хоре, по этому желательно в одном месте базироваться. Тов. Бакулина:
- В одном месте нельзя, отвечает она.
Предлагает Маргарита Павловна:
- Пусть ваш хор подготовит интернациональную программу, татарские, русские, молдавские, венгерские и т.д. песни.
-Мы так и делаем, у нас половина песен на русском языке, можем выучить песни и на других языках, да вот негде репетироваться. Возьмите нас к себе целиком, одни бы с вами разучивали танцы, а другие в это время занимались бы вокалом в другом классе, предлагаю я.
Тов. Бакулина:
- Вместе нельзя, соглашайтесь на то, что предлагаем, другого не будет, настаивает она.
-Мы готовим одну единую программу, как можно его раздвоить? Позанимался танцами тут, а потом поехал на хор в другой конец города?
Тов. Бакулина: - Вместе нельзя!
- Мы не можем согласиться с разделением нашего коллектива.
Тов. Бакулина: - Другого предложить не можем, вместе нельзя!

Разошлись как в море корабли.

Согласиться с предложением тов. Бакулиной В.С означала бы для нас ликвидацию нашего коллектива, что естественно было для нас неприемлемо. Вопрос остался открытым. Я верю, когда- нибудь, эта проблема разрешиться положительно, чинимое властями насилие над нами противоречить здравому смыслу и не может никогда восторжествовать. В этом МЫ были твердо убеждены. Я знал, откуда дует ветер против нас, все из тех же старых установок царизма на русификацию татар.

Старый курс на русификацию советы подхватили и понесли даль
Провозглашенное Партией и Правительством СССР, программу на создание единой общности - советский народ. Путем сближения и слияния народов с русским народом, на основе русской культуры и языка, является на деле не что иное, как попытка ликвидация малых и средних народов в Союзе. Задача поставлена создать в ближайшее будущее однородное население в культурном и языковом отношении. Вот по этой причине, партийно-профсоюзные органы СССР и
не разрешили создать татарскую самодеятельность, а Москве. И наше стремление создать свой национальный коллектив, в это время, действительно противоречило национальной политики советского государства. Я об этом знал, но считал это насилием со стороны государства, с которым ни в коем случае нельзя соглашаться. Это было хорошо нам известно исстари. За 4 века русской колонизации, Царизм и РПЦ пытались ликвидировать татар физически и духовно.
Насильственно крестили наших предков, отобрали наши земли, пашни, инвентарь, охотничьи и рыболовные угодья, лишили имущества, тем самым, обрекая нас на вымирание. Русская колонизация татарам принесла бесчисленные бедствия на долгие, бесконечно длинные века. Звериное отношение царских сатрапов и чиновников всех рангов, к татарам были жестокими и циничными. Очень трагичны были картины насильственного крещения татар, они предпочитали умереть, чем креститься и сумели сохраниться. Советское государство в деле обрусения татар добилась больших, небывалых успехов. Для этого им пришлось ликвидировать ислам, поменять дважды письменность, упразднить национальную систему образования, закрыть наши школы, вытеснить из обихода наш язык. Сейчас в татарских анклавах, в аулах, преподавание родного языка редко в какой школе проводиться и то только в начальных классах. Процесс ассимиляции
в среде татар очень велик, и непрерывно продолжает расти. Государство всячески поощряет этот процесс. То, что царям и РПЦ не удавалось в течение 4-х веков, советской власти хватило и 60-лет. Система Ильминского (идеолога крещения татар) щедро стало плодоносить именно в советское время.
По официальной статистики, численность татар более 6,5 миллиона человек и половина из них не владеет родным языком. А 60 лет назад, татар знающих русский язык можно было по пальцам пересчитать. Что, это плоды роста цивилизации у нас? Нет, конечно, уровень культуры у татар был довольно высок, несмотря на жестокость русской колонизации. Колониальная администрация всячески противилась развитию нашей культуры, тормозила ее рост. У нас была письменность, литература уходящая корнями в седую древность, поэзия, музыка. Искусство, театры, мектебе и медресе, врачи, коммерсанты, ремесленники, теологи, общество в целом развивалась динамично. А теперь, культура и искусство навязанное нам от русских, и развивается она по законам их культуры, чуждый для нас. Корни культур этих двух народов лежат на разных почвах; русская культура на основе христианство, а татарская на основе ислама. Христианство и Ислам никогда не дополняли друг друга, а скорее противостояли, следовательно, и законы развития этих культур сильно отличаются друг от друга. Путем бесконечной демагогии и показного отхода советов от церкви и уничтожения татарской интеллигенции, им удалось оторвать нас от своих истоков. Небывалый размах взяла атеистическая пропаганда среди татар. Разрушения мечетей принял массовой характер, авторитет мулл был окончательно подорван, все эти шаги со стороны государства, привели к потери национальных традиций и отход от ислама. Теперь выходит у нас одна общая культура – советская, базирующаяся на основе русской культуры. А где татарская культура? Ее нет. Иметь свою культуру и искусство, по установкам советских властей, можно иметь только русским, иначе это, говорят нам, обособление и замыкание в узконациональные рамки. А кому они узки? Нам татарам наше культурное поле не кажется узким, отнюдь. А забыв свой
язык и отказавшись от своей культуры, переняв чужой язык и чужие нравы, оказывается, становишься очень культурным человеком и подлинным интернационалистом!?! Вот такая вот лапша, которую татарам на уши вешают.

Вызов на Лубянку.

Наконец очередь дошла и до меня. Люди КГБ пришли ко мне домой, чтобы вручить повестку о явке к ним, в рабочее время, прекрасно зная, что меня дома нет. Психологическое воздействие было оказано на моих домашних, перепугали их сильно. В это время дома была одна теща, женщина старая с больными ногами, плохо передвигавшаяся по квартире. Стали у нее допытываться:
- Где ваш зять, ему повестка, распишитесь о получении повестки, говорит милиционер. Она ему; "оставьте, я ему передам, расписываться не умею, неграмотная". Гэбешник," знаете я откуда? Расписывайтесь"!
- Оставьте, я передам, не умею расписываться, или уходите, не то буду кричать караул!
Прямо с работы должен был идти на литературный вечер в ЦДЛ, там встретила меня перепуганная жена, сказала, что ищут меня кэгебисты. Я успокоил ее, как мог, в принципе бояться было не за что, противоправного я ничего не совершал, какое-либо обвинение мне выдвинуть было сложно. Если конечно что-нибудь не сфабриковать.
Утром, около 8- часов позвонили и сказали из отделения милиции, предложили мне явиться на ул. Дзержинского в приемной КГБ СССР. Если не пойду добровольно, то пришлют наряд милиции и доставят меня туда силком. Я сказал им, что поеду сам, нет нужды присылать наряд.
К 10- часам я подъехал в Приемную КГБ, вошел туда и показал часовому свою повестку. Там было написано, явится к полковнику Мишарину. Часовой посмотрел на мою повестку, и видно было, что ему такая фамилия неизвестна. Предложил подождать, сказал еще без 3-х минут 10. Я быстренько повернулся и вышел, сказал, подожду на улице. И пошел по улице Дзержинского в сторону Сретенки метров 400 и повернул обратно. Когда я подходил к Приемной КГБ, там у дверей меня поджидал человек плотного телосложения немного выше среднего роста лет под шестьдесят, а может и меньше, в очках удивительно похожий на
Андропова. В первую минуту даже подумалось, что сам Андропов.Ю.В, меня встречает, но в следующую минуту отбросил эту нелепую мысль. Он стоял и нервно курил, увидев, что направляюсь к дверям Приемной, шагнул навстречу, и спросил фамилию. Я назвался, тогда он предложил следовать за ним.
Прошли мимо часового немного по коридору, и он открыл одну из дверей. Я даже не запомнил ни номера, ни цвета двери этой комнаты. Возможно от волнения, хоть я и бодрился, но представлял себе хорошо, где нахожусь, от части от невнимательности. В комнате находился еще один сотрудник, высокого роста молодой брюнет, лет 35 на вид. С ним я уже встречался 1980 году, тогда я еще жил на улице Корнейчука.

Бдительное око КГБ.

Как-то я получаю повестку явиться на опрный пункт в такой-то час, в такой-то день. Удивился, обычно туда людей вызывают по пьяному делу, а тут меня вызвали, а спиртным я особо не увлекался, так по праздникам, рюмочку другую. Подумалось, наверное, участковый хочет пощупать меня новенького, обычно они, пьяненьких пасут. Я всего несколько месяцев как туда переехал, ну думаю я тебе устрою. Однажды в молодости, участковый милиционер, который сам сильно увлекался спиртным, но при этом был большой любитель зуботычить пьяным мужикам и пил за их счет.
Пальцем поманил меня к себе. Меня это возмутило, если ему нужен я, пусть сам подходит, я ему не алкаш, с кем можно обходиться как угодно. Подошел к нему и сказал, вот ты капитан тов. милиционер, а можете стать лейтенантом, если будете хамить! После этого он сомной всегда вежливо здоровался.
А встреча с этим гэбешником было неожиданно для меня. Тогда я ничего не понял, что хотел этот гэбешник и фамилию его не запомнил. Говорил, что вроде я куда-то, о чем - то писал, но он мое письмо не читал, хочет предупредить, чтобы во время Олимпиады я не входил в контакт с иностранцами. Мне ничего непонятно, какое письмо, куда? Я прошу напомнить, о чем письмо, говорит, не читал, не знает, но меня предупреждает не контактировать с иностранцами. Но с какой стати он меня предупреждает? Говорит, что против моей фамилии появилась маленькая точка, вот и предупреждает.
Ну, ничего не понятно, что за точка такая и откуда она взялась? Тем не мене я его успокоил, сказав, что владею только татарским и русским языком, что с иностранцами сложно контактировать. Подумал тогда, странно, тыкнули пальцем в небо, и попали в меня? Не фарцевал никогда, с иностранцами никаких дел и связей не имел, не знаю ни одного языка. Надо же, предупредили, кэгебисты мысли читать научились? На этом закончили тогда разговор, и я успел забыть этот эпизод.
Вот этот молодой гэбист назвался теперь Семеновым, после того как я вошел в эту комнату, запер двери и демонстративно ключ положил в карман, прошелся в глубь комнаты и сел на край стола.

Беседа в КГБ.

Я сразу же попытался сделать заявление протеста по поводу безобразного поведения их сотрудника вчера у меня дома. Что он запугивал старую больную женщину, мою тещу. Этот, похожий на Андропова пожилой полковник Мишарин, отмахнулся от моего протеста и сел за стол, предложил мне сесть напротив. У него был утомленный вид интеллигентного человека. Сели. Я и поинтересовался, по какой причине вызвали сюда?
-Ладно, сказал двойник Андропова, «поговорим о другом. Кто вы такие и откуда, что за самодеятельность. Чего вы хотите? Вот расскажите об этом.
-Там же в письме все написано, кто мы и что мы и чего добиваемся.
-Да-да, вы писали на 26-съезд, Верховный Совет и еще во многие учреждения, вот нам поручено разобраться, кто вы такие и что хотите, продолжает старший.
Я достаю из кейса свои бумаги, песенник, нотные книги и кладу перед собой на стол, начинаю объяснять, где и когда образовалась наша самодеятельность. Вкратце рассказал о наших затруднениях, в отсутствии репетиционной базы, штаты для руководителей, о наших хлопотах и т.д.
- Вы поможете нам выделять штатные единицы и базу,- спрашиваю я.
-Это не тот орган, где выделяют штаты, бросает мне гэбист.
- А зачем вызвали меня, если нам не можете помочь в получении штатов
Разговор явно пошел не по сценарию намеченному ими. Я держу себя очень свободно, без рисовки, естественно, не выказываю чувство страха. Я был зол на них всех, за их нежелание выделить помещение для нашего коллектива, за пренебрежительное отношение к нам и т.д. Был готов к встрече, с ними и отстаивать свою правоту, о том, что я прав, у меня не было и тени сомнения.
- Чтобы предупредить вас о том, что ваша деятельность противоречить политики Партии и Правительства, отвечает гэбист.
- Татарам иметь свой коллектив самодеятельность является противодействием политики Партии и Правительства, да что же это такое, на своем языке и петь нельзя? - возмущаюсь я.
А он перебивает меня, - «никто вам не запрещает, вам же предложили идти заниматься в другие коллективы, там есть и руководители и база. Почему вы не идете туда»?
- Что, слиться русским коллективом, а мы хотим сохранить свою самодеятельность и петь на своем языке.
- Раз товарищи не разрешают, значить нельзя.
- Как, значить петь на татарском языке в Москве нельзя?
- Нет, пожалуйста, пойте никто не говорит, что нельзя петь татарам, но пойте по-русски.
- А мы хотим петь на своем языке, почему это нам нельзя, у нас языки народов не запрещены.
-Ну, пожалуйста пойте, но их должны проверить, какие песни, кто написал, где издано. Так что, кто чего захочет, мы допустит не можем, этого делать нельзя.
-Вот песенник на татарском языке, изданный советским издательством, стихи написаны поэтами, членами Союза писателей СССР, музыку советские композиторы, члены Союза композиторов СССР. Ещё, какую проверку нужно проводить, можно ли нам петь Интернационал на татарском языке? Или нельзя?
Видимо, не рассчитывали получить такой ответ в КГБ, но как говориться, хак сузгэ жавап юк, вынужден несколько отступить и начал атаку с другой стороны. Мне даже показалось, что ему надоело заниматься такой чепухой, как вопрос татарской самодеятельности, разрешать не разрешать татарам петь на своем языке. Я тоже считал этот вопрос не существенным, пусть каждый поет, говорит, пишет и т.д. если хочет где угодно и когда угодно. Но не так думали идеологи Кремля во все времена, по их искривленным понятиям, люди и народы должны жить и творить только по их указаниям. А эти идеологи никогда большими умственными способностями не отличались, ни один из них не стал ни выдающимся философом, ни известным ученым, ни лауреатом нобелевской премии, не решил ни одну проблему, стоящую перед этим государством, но был всегда горячим сторонником до бесконечного расширения территории русского государства.
-Петь вам никто не запрещает, но вы там ведете антисоветскую пропаганду, направленное против национальной политики Партии и Правительства СССР. Мы вас хотим предупредить об этом, вы прекратите свои антисоветские беседы, под прикрытием самодеятельности!
- Это ложь и измышления, ни я, никто нибудь другой никакой антисоветской пропагандой не занимается, такие разговоры не ведет.
- А у нас есть такие факты.
-А какие факты могут быть? Никаких фактов у вас нет, одни измышления. Тут, похожий на Андропова гэбист достает из шкафа довольно объемистую папку, достает оттуда лист бумаги и мне протягивает:
-Вот читайте, о вашей деятельности ваши товарищи пишут. И передает мне исписанный лист конторской бумаги. Я начинаю читать. Донос на меня, написанной еще 1980г. ,художественным руководителем д/к,"Маяк" Латышевой Н.И. Теперь понятна, откуда появилась та точка напротив моей фамилии. Вот оказывается 1980г. почему меня вызвали в опорный пункт кэгэбисты.
Все ясно, настучали. Латышева меня в своем доносе обвиняет в национализме. Она пишет, что во время концерта (лето 1980г.) в Измайловском ПКиО, Москворецкого района участвовал и коллектив д/к "Маяк" в составе которой была и татарская самодеятельность, т.е. наш коллектив.
Во время Сводного концерта, гражданин Миначев Е.М, незахотель выступить в составе коллектива "Маяк", а как ярый националист, настоял на отдельном выступление татарской группы со своей программой. Такое поведение гражданина Миначева Е.М, является противопоставлением татар к русскому народу, направленное против братства советских народов и противоречить национальной политики Партии и Правительства СССР. Был исписан такими измышлениями целый лист конторской бумаги.
Надо же, какая блюстительница политики Партии и Правительства этот товарищ Латышева? Почему же эта политика Партии и Правительства направлена против татарского языка и их песен? Этот вопрос видимо не волновал ее, радетельницу за "братства" советских народов? А описываемый Латышевой эпизод, явившееся, основанием ее доноса на меня, был на самом деле так:
А дело не стоила и выеденного яйца. Она предложила нам выступать черезполосно, раз руссая песня, раз татарская. А нам хотелось выступить подряд, тем более и программа была подготовлена всего минут на 40. Тут был наш зритель. Это место в парке называлось татарским полем, там татары всегда мечтали выступать, но власти не допускали нас до этой сцены. В те годы, ежевоскресенье в Измайловском парке собиралась татарская молодежь по 1,5 -2, тысячи человек. Там происходила национальная борьба, был специальный круг (мэрэ) насыпанный опилками, кто нибудь привозил с собой кушаки, кто с гармошкой, они уже к тому времени стали редкостью, большинства приносили с собой кассетные магнитофоны с национальной музыкой.
Татары начинали собираться с 16-00 часов и самый пик достигался к
19-00 часам. А в 21-00, или около этого времени, народ начинал расходиться.Я это так подробно пишу потому, чтобы была понятна новому поколению татар, которая уже растет в отрыве от парка Измайлова и знает об этом парке только понаслышке, или проводящим в год раз праздника Сабан туй. Места, где когда-то собиралась тысячная толпа, теперь все тропинки зарастают. Места юности многих родителей нынешней молодежи заброшены. Москонцерт отрабатывал свою зарплату, за эти выступления деньги им перечисляли районные отделы культуры, а районов в Москве было тогда - 29, вот еженедельно Москонцерт там давал концерты. Там был наш зритель, мы для него готовили программу, естественно, хотели выступить не припустых скамейках, а когда будет максимальное число наших слушателей. А сводному отряду Москонцерта было все равно когда выступать, т.к. татарско