Авторханов ИСТОРИЯ СМЕРТИ СТАЛИНА.часть3 стр35-45

власть. Будучи на вторых ролях во время "лечения" Сталина, они после егосмерти получили от Берия всю юридическую партийно-государственную власть содной негласной оговоркой, запечатленной в новом кремлевском протоколеиерархии вождей: Берия согласился быть вторым лицом в государстве, чтобыуправлять первым.Берия был не только полицейским: как политик он был намного выше своихколлег и понимал, что Сталиным кончалась целая эпоха, что отныне статьвеликим и успешно править может только анти-Сталин. Действительно,выяснилось, что штыками можно завоевать и собственную страну, но управлятьею, вечно сидя на этих штыках, более чем неудобно. "Спуск на тормозах" -такой представляется мне политическая программа Берия.Конечно, располагая только антибериевской информацией советскойофициальной истории и зная самого Берия как верховного инквизитора странына протяжении почти двадцати лет, трудно представить себе, что он могпревратиться в собственного антипода. В политике, однако, возможны всякиеметаморфозы. Еще Ленин пророчески предсказал перерождение своих учеников:"История знает превращения всяких сортов; полагаться на убежденность,преданность и прочие превосходные душевные качества - это вещь в политикесовсем не серьезная"("Одиннадцатый съезд РКП(б). Стенографический отчет". М. 1961, стр.28). Так оно и оказалось, когда, по словам Муссолини, "большевизмпереродился в славянский фашизм".После смерти Ленина партия выдвинула лозунг: "Без Ленина, но поленинскому пути"- и попала в точку. Ленин отменил "военный коммунизм", дал нэп,сохранил Советы, ограничил ГПУ, разрешил творческие объединения вискусстве без соцреализма, но с частными издательствами, боролся спролеткультами, заигрывал со сменовеховцами, обещал восстановить всесвободы и права (Программа партии) - и умер. Страна была согласна идти поэтому пути. Можно ли теперь сказать народу: без Сталина, но по сталинскомупути? Из бесконечного потока сводок сексотов Берия первым из членовПолитбюро знал ответ народа на этот вопрос: великий вздох облегчения,всеобщие надежды на перемены. Берия отлично понимал, что только используяэти надежды, можно добиться успеха.Не из любви к народу, не из ненависти к Сталину а не из раскаяния всодеянных преступлениях, а исходя из политических расчетов и личныхинтересов в новых условиях, Берия решил возглавить движение за реформы.Убивая Робеспьера, термидорианцы совсем не собирались сдать в музейгильотину, но когда они увидели, с каким ликованьем народ встретил гибельвершителя террора, то решили воспользоваться этим недоразумением ивозглавить движение за гуманность. То, что Хрущев сделал со Сталиным черезтри года на XX съезде (1956), Берия хотел начать сейчас же. Он и началэто, освободив 4 апреля 1953 года "врачей-вредителей" и сам же обвинивсталинско-бериевскую полицейскую систему в фальсификации, фабрикации дел иинквизиции.Начало десталинизации и даже возникновения самого выражения "культличности"ошибочно связываются с Хрущевым и XX съездом: впервые это выражениебыло употреблено через три месяца после смерти Сталина, когда Берия былфактически правителем страны. В статье без подписи "Коммунистическаяпартия - направляющая и руководящая сила советского народа" (безусловнонапечатанной по решению Президиума ЦК) "Правда" от 10 июня 1953 годаписала: "...пережитки давно осужденных партией антимарксистских взглядовна роль масс, классов, партий, элементы культа личности до самогопоследнего времени имели место в пропагандистской работе, проникли настраницы отдельных книг, журналов и газет".Статья констатировала: "сила нашего партийного и государственногоруководства в его коллективности", а "существо политики нашей партииизложено в выступлениях Г. М. Маленкова, Л. П. Берия и В. М. Молотова".Эту скрытую антисталинскую программу Берия, несомненно, разделял иМаленков, но Хрущев был против нее, ибо она вела к популярности Берия иМаленкова, что не входило в его честолюбивые планы. Никакой собственнойпрограммы при этом у Хрущева не было, его только не устраивало созданиеновой тройки - Маленков, Берия, Молотов.Как и всякому выученику Сталина. Хрущеву была важна не программа,сталинская или антисталинская, а власть, важно было взять этот самый "рульпартии и государства" из "тех рук" в свои собственные руки. Мы уже знаем,что Хрущев этого потом добился, но добился потому, что никто из его коллеги не помышлял, что ему по плечу такая задача...Тут история той же партии как бы вновь повторилась: Сталина единодушновыдвинули на пост генсека при Ленине, ибо его считали "тихоней" и бездарьюи собирались использовать его в своих целях. Выдвигая Хрущева исполняющимобязанности первого секретаря ЦК после смерти Сталина, думали примерно тоже: мужик, недотепа, партийный винтик, его так же можно использовать всвоих целях, как на протяжении двадцати лет это делал Сталин...Но вернемся к Берия и культу личности. Лучшее доказательство того, чтопервым инициатором курса десталинизации был лично Берия, мы находим видеологической жизни партии. Как только покончили с траурной тарабарщинойв марте, имя Сталина стало постепенно исчезать со страниц газет ижурналов. Сочинения Сталина прекращают издавать - последним оказался том13. Издание уже подписанных к печати следующих томов его Сочинений (14 и15) приостанавливают, а потом вообще набор рассыпают. Если в апреле и маев передовых статьях "Правды" все еще встречается имя Сталина, то за целыймесяц (с конца мая до 29 июня) на Сталина ссылаются лишь один раз! Затопосле ареста Берия имя Сталина названо только за одну неделю 12 раз совсеми прилагательными в превосходной степени.В том же плане десталинизации Берия начал пересмотр пресловутой"сталинской национальной политики".Внимание внешнего мира было приковано только к "делу врачей", поэтомупрошли незамеченными десятки "национальных дел" в союзных и автономныхреспубликах. Все эти дела тоже создавались по стандарту 30-х годов: вовсех национальных республиках СССР орудуют озверелые банды "буржуазныхнационалистов", которые подготавливают выход их республик из "братскойсемьи". После систематического глумления (в 20-х годах) над всем русскимтеперь "старший брат" призывался поднять свою имперскую дубину противмалых народов.Берия, в котором имперский жандарм легко уживался рядом с грузинскимшовинистом (после депортации чеченцев, ингушей, балкарцев и карачаевцев поприказу Берия горная Чечня и гора Эльбрус были аннексированы ГрузинскойССР), великолепно понимал, что слабое место Советского Союза - немифическое капиталистическое окружение, а двойное окружение покоренных имнародов: на окраинах России и в странах Восточной Европы. Берия хотелвернуть национальную политику хотя бы к ее ленинским истокам: коренизацияпартийно-государственного аппарата и введение делопроизводства на родномязыке. Этой цели служило решение Президиума ЦК КПСС от 12 июня 1953 года,принятое по докладу Берия. В нем было сказано:"Президиум ЦК КПСС принял решение:1) обязать все партийные и государственные органы коренным образомисправить положение в национальных республиках - покончить с извращениямисоветской национальной политики; 2) организовать подготовку выращивания иширокое выдвижение на руководящую работу людей местной национальности;отменить практику выдвижения кадров не из местной национальности;освобождающихся номенклатурных работников, не знающих местный язык,отозвать в распоряжение ЦК КПСС; 3) делопроизводство в национальныхреспубликах вести на родном, местном языке".Дело не ограничилось этим постановлением. В национальных республикахприступили к ликвидации института вторых секретарей. Его создал Сталин. Онсводился и сводится к следующему: первый секретарь ЦК партии союзнойреспублики назначается из националов, а второй секретарь ЦК - русский,прямо из Москвы. Ни языка, ни истории, ни культуры местного народа он незнает, и знать ему не надо. Он глаза и уши Москвы против потенциальногосепаратизма. Лишь безнадежные донкихоты из местных первых секретарей могливсерьез воображать себя первыми (такими были, например, Бабаев вТуркмении, Мустафаев в Азербайджане, Даниялов в Дагестане, Мжаванадзе вГрузии, которых ЦК поэтому снял). На самом деле первый - это второй, аноминальный первый секретарь - всего лишь национальная бутафория при нем.Это все знают и к этому все привыкли. В национальных республиках были иесть должности, которые вообще могут быть заняты только русскими илиобрусевшими националами. Таковы должности командующих военными округами,начальников гарнизонов, начальников пограничных отрядов, председателей КГБреспублик, министров внутренних дел, управляющих железными дорогами ивоздушными линиями, министров связи республик, директоров предприятийсоюзного значения, заведующих главными отделами ЦК. Первые заместителипредседателей советов министров союзных республик и первые заместителивсех министров (где русский не министр) тоже обязательно русские.Берия понял и, вероятно, убедил других, что в интересах самой партииотказаться от этой уродливой великодержавной практики и взять курс накоренизацию партийного и государственного аппарата. Начали с Украины иБелоруссии. Там даже первыми секретарями ЦК были русские: на Украине Л.Мельникова заменили украинцем Кириченко, в Белоруссии Патоличева заменилибелорусом Зимяниным. В Латвии второго секретаря ЦК В. Ершова заменил латышВ. Круминьш.До других союзных республик очередь так и не дошла: 26 июня Берияарестовали. В числе прочего его обвинили в ставке на "буржуазныхнационалистов", как примеры приводились Украина, Белоруссия и Латвия!Сталинская национальная политика на окраинах осталась прежней.Два вопроса - десталинизация политической жизни вообще и национальнойполитики в особенности - были теми двумя китами, на которых Бериясобирался строить свою новую программу.Однако партия и народ еще ничего не знали о программе Берия, а Хрущевуже начал интриговать против нее:"Президиум начал обсуждать меморандум Берия о национальном составеправительственных органов на Украине. Идея Берия сводилась к тому, чтоместные (нерусские) кадры должны руководить своими собственнымиреспубликами... Потом меморандум касался прибалтийских республик иБелоруссии. В обоих случаях подчеркивался принцип выдвижения к руководствуреспубликами местных людей. Мы приняли решение, что пост первого секретарякаждой республики должен быть занят местным человеком, а не русским. Такслучилось потому, что в этом вопросе позиция Берия была правильная, но онпреследовал свою антипартийную цель. Он призывал отменить практикупреобладания русских в руководствах нерусских республик. Каждый знал, чтоэто находится в согласии с линией партии, но сперва люди не разобрались втом, что Берия выдвигает эту идею с целью увеличения национальногонапряжения между русскими и нерусскими, между центральным руководством вМоскве и руководствами в республиках. В связи с этим я отвел Маленкова всторону и сказал ему: "Слушай, т. Маленков, разве ты не видишь, куда этоведет? Мы идем к катастрофе. Берия точит свой нож". - "Да, но что делать?"- "Пришло время сопротивляться. Мы не должны допустить то, что он делает"".Впрочем, вспомним, что интриговать против Берия Хрущев начал еще приумирающем Сталине. Мы видели, как Хрущев обвинял Берия, что тот не скрывалсвоей радости по поводу смерти Сталина, но и сам, видно, скрывал ее струдом. Правда, его радость была не полной: он боялся Сталина, но ещебольше боится теперь Берия.Как переселить Берия к Сталину (а этим заодно лишить и Маленкова егопервого, и последнего, союзника) - такова была проблема, которой Хрущевпосвятил отныне всю свою кипучую энергию и недюжинный талант природногохитреца. Положение, создавшееся после смерти Сталина, он рисует в весьмамрачных тонах:"Когда Сталин умер, он оставил нам в наследство беспокойство и страх.Берия больше чем кто-либо позаботился, чтобы этот страх и беспокойствооставались среди нас живучими и постоянными. Я давно не верил Берия. Многораз я убеждал Маленкова и Булганина, что я рассматриваю Берия какавантюриста во внешней политике. Я знал, что он занят укреплением своейпозиции и расставляет своих людей на важнейших постах".У нас нет никакого основания не верить Хрущеву, что именно он,соучастник Берия в заговоре против Сталина, тут же, у постели умирающегоСталина, плел интриги против Берия. Характерно, что антибериевский заговорон сначала организовывал только с членами четверки, а потом только началзавербовывать против Берия и остальных членов Политбюро, что было оченьлегко. Советские граждане были приятно ошарашены, когда прочли 10 июля1953 года в "Правде":"На днях состоялся Пленум Центрального Комитета Коммунистической партииСоветского Союза. Пленум ЦК КПСС, заслушав и обсудив доклад Президиума ЦК- тов.Маленкова Г. М. о преступных антипартийных и антигосударственныхдействиях Л. П.Берия, направленных на подрыв Советского государства в интересахиностранного капитала и выразившихся в вероломных попытках поставитьМинистерство внутренних дел СССР над Правительством и Коммунистическойпартией Советского Союза, принял решение - вывести Л. П. Берия из составаЦК КПСС и исключить его из рядов Коммунистической партии Советского Союзакак врага Коммунистической партии и советского народа".Берия на этом пленуме ЦК не был, как не было его и на судебном процессев декабре. Судебный процесс над ним был обычным спектаклем, который Бериямного раз устраивал над другими, с той лишь разницей, что главным героембыл теперь не человек, а труп.Хрущев постоянно рассказывал своим иностранным собеседникам, как Бериябыл арестован и убит. Непосредственными физическими убийцами Берия уХрущева в разных вариантах рассказа выступают разные лица, но сюжетрассказа остается один и тот же.Согласно одному из рассказов конец Берия был такой. Хрущев убедилсначала Маленкова и Булганина, а потом остальных членов Президиума ЦК, чтоесли Берия не ликвидировать сейчас же, то он ликвидирует всех членовПрезидиума. Так, вероятно, думали все, хотя каждый боялся сказать об этомдругому. Хрущев не побоялся. Трудна была лишь техника проведения операциипротив Берия. Нормальная процедура - свободное обсуждение обвинения противнего в Президиуме ЦК или на его пленуме - совершенно отпадала. Опасаясь,что как только Берия узнает об обвинениях против него, то немедленнопроизведет государственный переворот и перестреляет всех своих соперников.Оставалось только классическое оружие всех подлецов: обман, засада,ловушка. А поскольку по этой части сам Берия был великим мастером, надобыло ловкость обмана перемножить на искусность ловушки.Поэтому операцию против Берия приурочили к началу летних маневровСоветской Армии. В маневрах Московского военного округа должны былиучаствовать и несколько сибирских дивизий (не всякий случай, если вмосковских дивизиях окажутся сторонники Берия). На заседании Советаминистров министр обороны, его заместителя и начальник Генерального штабадолжны были докладывать о ходе маневров, а поэтому было приглашено многовоенных. Повестка дня этого заседания, как обычно, была заранее разосланачленам Совета министров со всякими проектами решений и с указанием именвсех приглашенных докладчиков и экспертов. Словом, рутина рутин. Явилисьвсе. Члены правительства собрались в зале заседаний Совета министров, априглашенные, в том числе а военные, расположились, опять-таки как обычно,в комнате ожидания, откуда приглашенных вызывают в зал только во времяобсуждения их вопроса. Первым поставили на обсуждение вопрос о ходеманевров Советской Армии. В зал вошла группа военных во главе с маршаломЖуковым и командующим войсками Московского военного округа генераломМоскаленко. Маленков объявил объединенное заседание Президиума ЦК и Советаминистров открытым. И тут же обратился к Жукову:- Товарищ Маршал Советского Союза, предлагаю вам от имени Советскогоправительства взять под стражу врага народа Лаврентия Павловича Берия.Военные берут Берия под стражу и уводят в соседнюю комнату. ПрезидиумЦК начинает обсуждать вопрос о его дальнейшей судьбе.Теперь, рассказывал Хрущев, мы стали перед сложной, одинаковонеприятной дилеммой: держать Берия в заключении и вести нормальноеследствие или расстрелять его тут же, а потом оформить смертный приговор исудебном порядке.Принять первое решение было опасно, ибо за Берия стоял весь аппаратчекистов и внутренние войска и его легко могли освободить. Принять второерешение я немедленно расстрелять Берия у нас не было юридическихоснований. После всестороннего обсуждения минусов и плюсов обоих вариантовмы пришли к выводу:Берия надо немедленно расстрелять, поскольку из-за мертвого Бериябунтовать никто не станет. Исполнителем этого приговора (в той же соседнейкомнате) в рассказах Хрущева выступает один раз генерал Москаленко, другойраз Микоян, а в третий раз даже сам Хрущев. Хрущев подчеркнуто добавлял:наше дальнейшее расследование дела Берия полностью подтвердило, что мыправильно расстреляли его.Т. Витлин в своей монографии о Берия пишет:"Трудно сказать определенно, был ли он расстрелян Москаленко илиХрущевым, задушен Микояном или Молотовым при помощи тех трех генералов,которые схватили его за горло, как об этом тоже говорилось. Также трудносказать, был ли он арестован на пути в Большой театр 27 июня (где всечлены Президиума, кроме него, присутствовали на опере "Декабристы" - А.А.), или он был арестован после приема в польском посольстве, или он быларестован на заседании Президиума ЦК...Поскольку Хрущев пустил в ход несколько версий о смерти Берия и каждаяпоследующая разнится от предыдущей, трудно верить любой из них".Было принято считать, что Берия арестован 27 июня. В доказательствоссылались на отсутствие Берия на вышеназванной опере. Но в том же номерегазеты "Известия", где приведен список членов правительства,присутствовавших в театре без Берия, напечатана большая политическаястатья "Нерушимое единство партии и народа", где о Берия говорится как ободном из руководителей партии и государства. Однако вся статья направленапротив десталинизации и национальной программы Берия. Снова повторяютсяфразы о "ленинско-сталинской науке о коммунизме", о необходимости борьбы"против буржуазной идеологии национализма и космополитизма" и о том, что"партия всегда предостерегала и предостерегает советских людей отбеспечности и ротозейства, воспитывает коммунистов и всех трудящихся вдухе высокой политической бдительности, в духе непримиримости и твердостив борьбе с внутренними и внешними врагами". Это язык сталинской статьи("Правда", 13.01.53)против Берия!Зачем о Берия упомянули как об одном из руководителей, неизвестно.Редакция "Известий" не могла не знать, что Берия действительно быларестован за день до этой статьи, то есть 26 июня 1953 года, как об этомофициально сообщила Прокуратура СССР ("Правда", 17.12.53).Суд над Берия и его шестью помощниками был инсценирован 18 - 23 декабря1953 года. В приговоре сказано, что Берия был с 1919 года и по день арестаиностранным шпионом (мусаватистским в Азербайджане, меньшевистским вГрузии, английским в СССР). Далее сказано, что Берия хотел поставитьМинистерство внутренних дел СССР над партией и правительством для захватавласти, чтобы потом провести "реставрацию капитализма и восстановлениегосподства буржуазии"; Берия был против "повышения благосостояниясоветского народа" и "с целью создания продовольственных затруднений внашей стране саботировал, мешал проведению важнейших мероприятий Партии","подсудимый Берия Л. П. и его соучастники совершали террористическиерасправы над людьми", "Берия Л. П. и его соучастники предприняли рядпреступных мер для того, чтобы активизировать остаткибуржуазно-националистических элементов в союзных республиках", "судомустановлено, что подсудимые Берия Л. П., Меркулов В. Н., Деканозов В. Г.,Кобулов Б. 3., Гоглидзе С. А., Мешик П. Я. и Влодзимирский Л. Е.,используя свое служебное положение в органах НКВД - МГБ - МВД, совершилиряд тягчайших преступлений с целью истребления честных, преданных делуКоммунистической партии и Советской власти кадров". Во всех этихпреступлениях подсудимые признали себя виновными. 23 декабря их всехприговорили к смерти. В тот же день они были и расстреляны.Непредубежденный наблюдатель легко может заметить, что в этомобвинительном приговоре сущая правда соседствует с большой ложью. ЧтоБерия и его коллеги (как их предшественники, так и их наследники) - врагинарода, это правда, но что они хотели поставить свою политическую полициюнад партией и правительством - это ложь. Незачем было им это делать: онауже двадцать лет стояла над партией и правительством. Что данный суд вдекабре происходил над группой чекистов - это верно, но что тамприсутствовал и Берия - это мистификация. Хорошо осведомленная и близкозадетая бериевским террором С. Аллилуева ничего не пишет о суде над Берия.Более того, из ее слов следует, что Берия был убит сразу после ареста:"После того как Берия был арестован в июне 1953 года и немедленно жерасстрелян, спустя некоторое время правительство распространило длинныйсекретный документ о его "преступлениях". Читка его на партийных собранияхзанимала больше трех часов подряд. Кроме того, что Берия был обвинен в"международном шпионаже в пользу империализма", больше половины секретногописьма ЦК было посвящено его "аморальному облику". Партийные следователи супоением рылись в грязном белье уже не опасного противника, и еще не однопартийное собрание не бывало столь увлекательным: описание любовныхпохождений поверженного "вождя" было сделано со всеми подробностями.Неизвестно только, в чем ЦК хотел убедить партийную массу:к политике это не имело никакого отношения. К внутрипартийной борьбе -тоже.Документ ничего не объяснял я ни в чем не убеждал - разве лишь в том,что ханжи из ЦК обнаружили собственную грязную натуру. После 1953 годажена и сын Берия были высланы из Москвы на Урал" ("Только один год", стр.357 - 358).Что Берия не было в живых во время суда над ним, свидетельствует ивесьма солидный источник: согласно "Большой универсальной польскойэнциклопедии" Берия был расстрелян в июне 1953 года.Сталин как-то заметил: "Беспечность - идиотская болезнь наших людей". Исам же стал жертвой этой болезни, недооценив подлость Берия. От той жеболезни погиб и Берия, переоценив собственную подлость.* * *Девизом своего поведения Сталин сделал знаменитые слова Лютера: "Здесь ястою и не могу иначе. Да поможет мне бог истории" - с маленькой поправкой:у Лютера был просто Бог, а у Сталина - "бог истории". "Я не Сталин, но вСталине и я", - говорили большевики. Понятно, что такое олицетворение всейпартии в собственной персоне лишало Сталина свободы маневрирования покакому-нибудь личному капризу.Самое страшное: как каждый бог, Сталин был лишен права ошибаться. Онзнал, что его первая ошибка будет и последней - бога низведут. Так ислучилось...Тбилисский Дантон все-таки оказался пророком...А. Авторханов. Еще раз о "загадке смерти Сталина"1"Загадка..." впервые вышла на русском в 1975 году, а потом былапереведена и на ряд европейских и азиатских языков. В Советском Союзе она,как и другие мои книги, сразу попала под арест - в спецхран. Тем не менеепо разным каналам она доходила и до русского читателя. "Загадка..." была ипервой моей книгой, которую освободили из-под ареста в начале 1990 года.Тогда же важнейший фрагмент из нее был напечатан в "Слове" -литературно-художественном и общественно-политическом журнале ГоскомпечатиСССР.Еще в декабре 1989 года, до освобождения моих книг из-под ареста,инициатором печатания меня в СССР явился журнал "Новый мир", попросив уменя разрешение напечатать в очередном номере журнала главу из"Происхождения партократии". С точки зрения все еще существовавшей цензурыс ее острым догматическим глазом, журнал совершил святотатственныйпоступок - он выбрал самую стержневую, по его же определению, главу: "Xсъезд и осадное положение в партии". Она посвящена Ленину какосновоположнику партократии. Догматики из ЦК КПСС, вероятно,взбунтовались, и мартовский номер журнала 1990 года, в котором быланапечатана эта глава, вышел с опозданием на несколько месяцев, апоследующие номера задержались еще дольше.Несмотря на гласность, отмену цензуры, на поток разоблачительнойлитературы о Сталине и его преступлениях, сама центральная тема моей книги- какой смертью умер Сталин - все еще мало исследована.Недавно мне довелось ознакомиться с письмом дочери Сталина СветланыАллилуевой на имя главного редактора нью-йоркского "Нового журнала" РоманаГуля. История и содержание этого письма вкратце таковы. Как явствует изпереписки между Аллилуевой и Гулем, узнав из печати о появлении книги"Загадка смерти Сталина", С. Аллилуева обратилась к Р. Гулю с просьбойдостать ей эту книгу. Отправляя ей собственный экземпляр, Р. Гуль попросилС. Аллилуеву написать рецензию на нее, добавив, что "я тоже, может быть,напишу об этой книге. Ничего не значит, что в "Новом журнале" будетдва-три отзыва о книге, она того стоит, по-моему. Тем более что Ваш отзыв(напишите, пожалуйста, как Вы хотели, мне просто письмо о книге, это лучшевсего) - отзыв исключительно важный (будь он положительный илиотрицательный)" ("Новый журнал", 1986, № 165). Соответствующее"письмо-отзыв" С.Аллилуева и написала Гулю: "Только для Вас, личное письмо. ГосподинуАвторханову, если желаете, покажите..." Р. Гуль не нашел нужным показатьего мне. Я прочел его впервые после смерти Гуля в "Н. ж.". С. Аллилуевадопускает:"Что оппозиция Сталину была наверху в 1952 - 1953 годах - весьмавероятно".Сделав мне комплимент: "Надо сказать, что г-н Авторханов обладаетисключительным знанием жизни советской верхушки", С. Аллилуева тем неменее отводила мою версию, что Сталин умер в результате заговора Берия.Как видно из дальнейшего содержания ее письма, С. Аллилуева термин"заговор" понимает очень узко.Заговоры могут быть в разных формах: как в действиях, так и вбездействии.Заговор против Сталина не был, конечно, заговором прямых действий,чтобы его убить, но был, выражаясь юридическим языком, заговором"преступного бездействия", когда Сталину, получившему тяжкий удар, далиумереть, не вызывая врачей. С. Аллилуева выставляет на этот счет дватезиса, один противоречащий другому: 1) "Никакого заговора или приведенияв исполнение такового, в злодейское исполнение, - я не видела и не вижу" и2) "Из моих двух книг ясно:семидесятитрехлетнему старику с повышенным кровяным давлением б е з у сл о в н о п о м о г л и п о м е р е т ь т е м, ч т о о с т а в и л и е г ов с о с т о я н и и у д а р а б е з врачебной помощи в течение 12 (ибольше...) часов" (слова "помогли помереть" выделены Аллилуевой, аостальные мной.- А. А.) (там же, письмо С. Аллилуевой датировано23.01.77). Вот это "помогли помереть" Сталину невызовом врачей я и считалв книге наиболее вероятной формой заговора Берия против жизни Сталина.Отводила С. Аллилуева и другую мою версию - ее брат умер не оталкоголизма, а от политики, иначе говоря, его убрали как опасногосвидетеля. Она писала: "Брата моего Василия я бы очень хотела видеть такимбравым х р а б р ы м генералом, каким его рисует г-н А. К сожалению, братбыл р а з р у ш е н алкоголем физически и умственно... Не будем и здесь по д о з р е в а т ь убийства..."(выделено С. Аллилуевой.- А. А.). Письмо С. Аллилуева кончаетзагадочно: "Мои две книги содержат все, что я знала: надо лишь уметьчитать их внимательно.Спасибо за это Авторханову, однако no comments".Через двадцать пять лет после своих первых книг и более десяти летпосле критики моей "Загадки..." С. Аллилуева написала новую "Книгу длявнучек", которая будет опубликована в журнале "Октябрь" в Москве. Отрывокиз нее напечатала газета "Московские новости" (21.10.90). В новой книге С.Аллилуева пересмотрела некоторые свои старые оценки и внесла очень важныедополнения, которые связаны с событиями в Кремле накануне и в первые днипосле смерти Сталина. Она пишет:"Здесь уместно, мне думается, вспомнить о двух событиях, которыепроизошли зимой 1952-1953 годов, событиях, предшествовавших ипоследовавших за смертью моего отца. Я не писала о них в своих раннихкнигах. И значение их как-то больше раскрывается именно со временем, изперспективы. Сейчас мне кажется, что я вижу определенную связь между ними,чего я не видела ясно, когда писала "Двадцать писем". В обоих этихсобытиях странно фигурировал один и тот же человек... Я полагаю, чтонеобходимо сейчас дополнить мои старые книги нижеследующими фактами.Последний разговор с моим отцом произошел у меня в январе или феврале 1953года. Он внезапно позвонил мне тогда и спросил, как обычно, безо всякихобиняков: "Это ты передала мне письмо от Надирашвили?" - "Нет, папа, я незнаю такого".- "Ладно".- И он повесил трубку. После смерти Сталина, когдав Колонном зале проходили люди мимо его открытого гроба, дочь Сталиназаметила в составе большой грузинской делегации "высокого грузногочеловека" в одежде рабочего, который остановился, задерживая ход других.Он "снял шапку и заплакал, размазывая по лицу слезы и утирая их своейбесформенной шапкой. Не заметить и не запомнить его крупную фигуру былоневозможно". Через день или два этот же самый грузин явился на квартиру С.Аллилуевой. "Здравствуйте, - сказал он с сильным грузинским акцентом. - Я- Надирашвили". Это имя Аллилуевой еще недавно назвал отец. С. Аллилуевапустила его в квартиру. Он сел, показал ей туго набитую бумагами папку изаплакал. ""Поздно! Поздно!"" - только и сказал он, добавив, что Берия"хотел меня убить... он никогда не поймает меня...". И тут же спросиладреса маршалов Жукова и Ворошилова. "Я д о л ж е н увидеть Жукова. Ядолжен все ему передать. Я все собрал об этом человеке. Он меня непоймает"".Аллилуева продолжает: "Через день... раздался звонок телефона, и я судивлением узнала, что мне звонит не кто иной, как сам Берия". Бериявежливо, "по-братски", справлялся о делах С. Аллилуевой, говорил, чтоправительство назначит ей пенсию, и неожиданно перешел к делу: "Этотчеловек - Надирашвили, который был у тебя, - где он остановился?"Удивительно, то С. Аллилуева, которая писала в своей книге, что Берия былхитрее Сталина, даже сейчас не понимает, что весь этот театр, начиная отплача Надирашвили в Колонном зале и кончая его визитом к ней, всего лишьразведывательная провокация Берия, а Надирашвили - это просто агентурныйпсевдоним сексота Берия. Такой же театр Берия, несомненно, устроил ивокруг ее доверчивого и темпераментного брата Василия. Вероятно, Василийподдался провокации, что могло служить непосредственным поводом для егоареста, а Аллилуева отделалась строгим выговором с предупреждением "за с од е й с т в и е и з в е с т н о м у к л е в е т н и к у Надирашвили".Выговор закатил ей по доносу того же Берия известный инквизитор Шкирятов.После расстрела Берия выговор сняли, но брата не освободили. Этосвидетельствует о том, что Василия с воли убрал не один Берия, а всячетверка. Новая книга С. Аллилуевой проливает свет и на события, связанныес разгромом "внутреннего кабинета" Сталина во главе с генераломПоскребышевым. В "Загадке..." я писал, что заговор против Сталина мог бытьуспешным лишь после ликвидации верноподданных ему генералов: начальника"внутреннего кабинета" генерала Поскребышева, начальника личной охраныгенерала Власика, - а также личного врача Сталина академика Виноградова. Яутверждал, что Берия, вероятно, косвенными путями спровоцировал Сталина,чтобы тот собственноручно и провел эту операцию. Теперь становится ясно,что Берия использовал для этой цели того же Надирашвили. Почему?Ответ на это вопрос вытекает из дальнейшего изложения Аллилуевой:"Когда во вторую половину дня 1 марта 1953 года прислуга нашла отцалежащим в о з л е с т о л и к а с т е л е ф о н а м и на полу без сознанияи потребовала, чтобы вызвали немедленно ВРАЧА, никто этого не сделал.Безусловно, такие старые служаки, как Власик и Поскребышев, немедленнораспорядились бы б е з уведомления правительства и врач прибыл бы тут же".Вот чтобы этого не случилось, Берия доносами его мнимого врага Надирашвилиспровоцировал вечно подозрительного Сталина убрать из своего окруженияпреданных ему людей. С.Аллилуева констатирует этот факт, не понимая его подоплеки, когда пишет:"Таинственный Надирашвили, как я полагаю, все же сумел как-то передатьСталину что-то насчет деятельности Берия. Последовали немедленные арестыближайших к Сталину лиц: генерала охраны Н. С. Власика, личного секретаряА. Н.Поскребышева. Это были январь - февраль 1953 года. Академик В. Н.Виноградов у ж е находился в тюрьме". "Таинственный Надирашвили",разумеется, не писал ничего "насчет деятельности Берия", ибо Сталин убралне Берия, а своих верных и преданных помощников.В цепи косвенных улик заговора Берия против Сталина, которые я собрал в"Загадке...", "таинственный Надирашвили" как раз и был недостающим звеном.Я утверждал, что именно Берия спровоцировал Сталина на разгром своего"внутреннего кабинета". Почему надо было заговор начать с разгрома этогокабинета? Напомню, что я писал в "Загадке...": "Лишите Сталина этого"кабинета", и тогда он в ваших руках - таков и был план Берия. Надо былоубрать от Сталина его личного врача, начальника его личной охраны,начальника его личного кабинета, его представителя в Кремле - комендантаКремля. Их можно было убрать только руками самого Сталина.Здесь Берия был в своей стихии".К своим прежним наблюдениям, что руководители правительства "помоглипомереть"Сталину тем, что не вызвали врачей после его удара, Аллилуева добавляетновые существенные факты: "Врача так и не позвали в течение последующих12-14 часов, когда на даче в Кунцеве разыгрывалась драма: обслуга иохрана, взбунтовавшись, требовали немедленного вызова врача, аправительство уверяло их, что "не надо паниковать". Берия же утверждал,что "ничего не случилось, он с п и т". И с этим вердиктом правительствоуехало, чтобы вновь возвратиться обратно через несколько часов, так каквся охрана да и вся обслуга теперь уже не на шутку разъярились. Наконецчлены правительства потребовали, чтобы больного перенесли в другуюкомнату, раздели и положили на постель - ВСЕ ЕЩЁ без врачей... Наконец наследующее утро начался весь цирк с Академией медицинских наук - как будтодля определения диагноза нужна академия! Не ранее чем в 10 часов утраприбыли наконец врачи... Вся прислуга и охрана, требовавшие немедленноговызова врача, были у в о л е н ы. Всем было велено м о л ч а т ь... Онимолчали. Но...в 1966 году одна из проработавших на даче в Кунцеве в течение почтидвадцати лет пришла ко мне и рассказала всю вышеприведенную историю".Аллилуева сообщает, что она "н е п и с а л а об этом в "Двадцатиписьмах"... Я не хотела, чтобы в 1967, году когда я не вернулась в СССР,кто-либо на Западе мог бы подумать, что я "бежала" просто из чувстваличной обиды или мести". Она добавляет, что о смерти брата тоже ненаписала все, что знает.Причина смерти Сталина абсолютно ясна - намеренное неоказаниесвоевременной медицинской помощи больному, но загадкой все еще остаетсядругой вопрос: был удар естественный или он был вызван искусственномедицинскими агентами Берия в ту последнюю ночь 27 февраля, когда четверкапила со Сталиным. Вероятно, это еще долго останется тайной Кремля.Новые данные С. Аллилуевой подтверждают мою версию о судьбе брата,которую она отрицала в письме Р. Гулю. Теперь она пишет: "Ему (братуВасилию.- А. А.) тоже "помогли умереть" в его казанской ссылке, приставивк нему информантку из КГБ под видом медицинской сестры. О том, что онабыла платным агентом КГБ, знали (и предупреждали меня) в ИнститутеВишневского, где она работала и где Василий лежал некоторое время наобследовании... Василий, конечно, знал куда больше, чем я, так как с нимговорили все обслуживающие кунцевской дачи в те же дни марта 1953 года. Онпытался встретиться с иностранными корреспондентами и говорить с ними. Заним следили и в конце концов арестовали его. Правительство не желало иметьего на свободе. Позже КГБ просто "помог" ему умереть". Я чувствую, чтодаже теперь, в эру гласности, С. Аллилуева не хочет или не свободнарассказать, на чем были основаны обвинения Василия, когда он заявлял, что"они убили отца, они его отравили!" Ведь она же засвидетельствовала нам,что он кричал об этом не только в Кунцеве, но и на похоронах Сталина наКрасной площади.Другой наблюдатель - тоже высокого ранга, сын Георгия Маленкова, докторбиологических наук Андрей Георгиевич Маленков - также пишет о событиях,связанных со смертью Сталина. Отрывок из его будущей книги опубликовал"Журналист" (1991, № 2). Из него я хочу привести здесь то место, котороекасается нашей темы: "Деспотическая личная власть Сталина строилась набалансе трех сил: партократии, репрессивных органов и технократов". По А.